Новости:

В современном мире до сих пор не утихают споры о том, кто же из родителей важнее для развития человека: отец, мать или все-таки оба. Разные психоаналитические школы придерживаются разных точек зрения, но сама эмоциональная насыщенность темы говорит о том, что она — одна из главных и определяющих для каждого из нас. Роль второго плана Именно психоанализу мы привычно приписываем мысль о том, что все сложности, перипетии, удачи и неудачи человеческой жизни зависят от наших отношений с матерью. Но сам Зигмунд Фрейд, основоположник психоаналитической теории развития личности, ставил ее фигуру на второе место, первое отдавая отцу. Развитие мальчика или девочки, по Фрейду, целиком зависело от особенностей преодоления ими эдипова конфликта, центрированного вокруг фигуры отца. Интересно, что Фрейд, давший женщине право на чувственность, впервые в истории христианской культуры признавший естественность ее сексуальности, все-таки не был готов осознать и обосновать ее самостоятельную роль даже в таком вопросе, как воспитание детей. Для психического развития человека решающее значение имеют его отношения с первичным объектом привязанности, то есть с матерью Интересно и то, что после смерти Фрейда довольно быстро эта его идея трансформировалась в противоположную: именно мать, и никто другой, отвечает за психическое развитие ребенка, и только от ее мудрости, умений и психологического здоровья зависит психологическое здоровье ее детей, их успехи и неудачи. В ответе за все Именно такую точку зрения превратила в теорию английский психоаналитик Мелани Кляйн. Она обратилась к внутрипсихическому развитию младенца в течение первого года жизни, ко времени, о котором Фрейд и не думал, считая его не особенно важным. По Мелани Кляйн, отец не играет значимой роли в жизни ребенка, его взросление и развитие полностью зависит от матери. Система взглядов, предложенная Кляйн, получила название «теории объектных отношений»: суть ее в том, что для психического развития человека решающее значение имеют его отношения с первичным объектом привязанности, то есть с матерью или фигурой, ее заменяющей. Даже то, как ребенок будет воспринимать своего отца, в первую очередь зависит от его отношений с матерью. Взгляды Мелани Кляйн оказали сильное влияние на движение феминисток в Англии и США. В то время женщины во всех областях человеческой деятельности, в том числе и в психоанализе, стремились доказать свое равенство с мужчинами, а в некоторых сферах — например, в воспитании детей — отвоевать себе право быть главными. Теория объектных отношений до сих пор остается одной из самых популярных среди психоаналитиков, а через них — и в нашем сознании. Хотя со временем она, как любое учение, претерпела изменения. Все о моей матери Достаточно хорошая Английский педиатр и психоаналитик Дональд Винникотт совершил следующий революционный шаг в понимании материнства как особой сферы человеческой деятельности. В 1949 году он ввел в психоанализ новое понятие «достаточно хорошая мать», сняв с женских плеч груз непомерной ответственности, которую должна была (в соответствии с теорией объектных отношений) чувствовать каждая женщина, заводя ребенка. «Достаточно хорошая», в понимании Винникотта, — это та, которая способна чувствовать малыша и адекватно удовлетворять его потребности, не привнося в этот процесс своих чрезмерных страхов или желаний. Винникотт одним из первых описал то особое состояние слияния с ребенком, в котором находится каждая молодая мать: оно легко доступно любой женщине, если она доверяет своим чувствам и телу и если ей не морочат голову жесткими директивами по поводу того, как именно она должна поступать. Ощущение ребенка как продолжения себя позволяет матери откликаться на его сигналы и наилучшим образом удовлетворять все его потребности — физиологические и эмоциональные. Революционность идей Винникотта в том, что он дал женщине возможность не стремиться быть идеальной, а позволил ей быть просто достаточно хорошей. Отныне матери получили возможность ошибаться и исправлять свои ошибки, не терзаясь угрызениями совести из-за того, что они «плохо выполняют свои материнские обязанности». Это избавило женщин от чрезмерного груза ответственности и позволило вести себя более естественно со своими детьми. Винникотт дал матери право чувствовать себя усталой, раздраженной, но при этом сохранять понимание, что все эти чувства присущи ей, как и любому другому человеку, и ничуть не умаляют ее материнских достоинств. Официальное или бранное? Для русского уха слово «мать» звучит резко, мы часто заменяем его домашним «мама». «Слово «мать» сегодня уходит из обыденного языка в казенно-деловой, — считает лингвист Светлана Бурлак. — В семейной обстановке человек чаще слышит «мама», в то время как в официальной, недружественной среде употребляется в основном «мать». Именно поэтому произносить это слово многим кажется неудобным». «Аналогичные пары слов есть и в других языках, — продолжает лингвист Ирина Левонтина. — Но есть и разница: если, например, немецкое слово Mutter («мать») имеет нейтральный характер, а Mutti («мама») относится только к домашней сфере, то в русском граница сдвинута: слово «мама» выходит за пределы интимного круга и захватывает часть контекстов, которые в других языках числятся за словом «мать». Еще одна причина дискомфорта — ненормативная лексика. Некогда выражение «твою мать» подразумевало, что говорящий вступал в сексуальные отношения с матерью собеседника, то есть мог бы быть его отцом и на этом основании выше его. Сейчас этот смысл стерся, но слово «мать» осталось дискредитированным. Нужен третий Период слияния матери и младенца важен, но, если он чрезмерно затягивается, это тормозит развитие ребенка: мать может неосознанно удерживать его в состоянии младенчества, отчасти боясь подвергнуть ребенка фрустрации, отчасти подчиняясь своему нарциссическому стремлению сохранить его только для себя, не делиться им ни с кем, даже с его отцом. Связь мать–ребенок настолько прочна, что матери бывает трудно вовремя начать отпускать дитя, давать ему возможность испытывать важную для развития фрустрацию. И тогда необходима помощь третьего — отца. Согласно французскому психоаналитику Джойс Макдугалл, мать может помочь своему ребенку стать самостоятельной личностью и почувствовать, что жизнь — созидательное и увлекательное приключение, только если она находится в контакте с третьей стороной — отцом ребенка. Если между родителями существуют любящие и сексуально удовлетворяющие отношения, то женское в матери начинает постепенный процесс сепарации от ребенка, стремясь к получению удовольствия с мужчиной. Этот же процесс возвращает женщину к размышлениям о продолжении карьеры и о самореализации. Все это «освобождает место» для отца, который начинает играть более заметную роль в психическом мире младенца, поддерживая тем самым его выход из слияния с миром матери. Одна из многих Так от кого же — от матери или от отца — зависят наши жизненные успехи и несчастья? Похоже, сегодня вопрос стоит иначе. Наше общество движется к большему спектру отношений и менее жестким ролям. Мир человека не исчерпывается двумя измерениями, и в этом многомерном мире существуют как минимум три оси: ребенок, мать, отец. На самом деле их еще больше: братья и сестры, бабушки и дедушки — все они демонстрируют ребенку различные виды взаимоотношений… Современный психоанализ давно отказался от идеи о том, что все несчастья в жизни человека происходят лишь оттого, что мама в детстве любила его не так, как надо. И это, с одной стороны, облегчает жизнь женщинам, которые могут наконец вздохнуть, освободившись от груза непомерной вины за все, что происходит в жизни их — даже вполне взрослых и самостоятельных — детей. С другой — такая точка зрения больше не дает нам возможности удобно объяснять любые свои проблемы недостатком материнской любви, заставляя каждого из нас осознанно и творчески относиться к собственной жизни.